Production Sharing Agreement | PSA — Economic and Political Aspects ★
Экономические и политические аспекты соглашения о разделе продукции | СРП
Соглашение о разделе продукции предусматривает, что государственная сторона и подрядчик преследуют единую цель - стремятся к оптимальному развитию нефтяных ресурсов контрактной территории, но имеют различные права и обязанности.
Общность цели делает необходимым сотрудничество, в рамках которого обе стороны и должны реализовывать свои (различные) права и исполнять свои (различные) обязательства. Сотрудничество в духе совместного предприятия невозможно, если в СРП государственная сторона рассматривается исключительно как сторона, уполномоченная осуществлять надзор и стремящаяся лишь управлять и использовать финансовые средства подрядчика для добычи нефти, которое служит прежде всего ее собственным интересам и интересам страны - владельца нефти.
Нефтяная компания, действующая как подрядчик, занимается бизнесом для получения прибыли и поэтому только тогда решает делать инвестиции, когда предвидет выгодный результат. При этом нефтяные компании всегда учитывают собственные специфические экономические стандарты и учетные процедуры. Государственная сторона может быть заинтересована в дальнейшем дополнительном проведении поисково-разведочных работ исключительно с целью завершения инвентаризации нефтяного потенциала страны-собственника нефти.
Государственная сторона может иметь экономические возможности или обязательства, которые не доступны или не предоставляются подрядчику (это может вести к разногласиям между сторонами). К примеру разногласия могут возникнуть в случае, если государственная сторона обязана продавать газ на некоммерческих условиях (например по ценам ниже рыночной и при оплате в национальной валюте). Такие льготные условия лишают соответствующее газовое месторождение всякого промышленного интереса для подрядчика.
После признания государственного суверенитета по природным богатствам в международном праве (которое продемонстрировало Соглашение по Континентальному шельфу от 1958 года) развивающиеся страны в течение 1960-ых и 1970-ых годов не раз поднимали в рамках Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций вопрос о том, был ли этот суверенитет постоянным и неотъемлемым и, если это так, какие юридические и экономические последствия вытекают из признания такого постоянного суверенитета.
Организация Объединенных Наций начала подготовительные работы по созданию концепции постоянного суверенитета с учреждения Комиссии по Постоянному Суверенитету над Природными богатствами (резолюция Генеральной Ассамблеи 1314 (XIII) от 12 декабря 1958 года). 14 декабря 1962 года Генеральная Ассамблея приняла без существенных поправок подготовленную вышеупомянутой Комиссией ГА Резолюцию 1803 (XVII). В тексте этой резолюции упоминается постоянный суверенитет, но это понятие не трактуется.
Резолюция содержала важное для нефтедобывающей промышленности положение, касающееся постоянно вызывавшей страхи национализации, с которой эта промышленность находилась в конфронтации и со стороны которой время от времени подвергалась угрозам. Приведем соответствующий параграф:
"Национализация, экспроприация или реквизиция должны быть вызваны необходимостью коммунального обслуживания, целями безопасности или предприняты в национальных интересах, которые признаны превалирующими над индивидуальными или частными интересы, как местными, так и иностранными. В таких случаях собственнику должна быть выплачена соответствующая компенсация согласно действующему законодательству государства, предпринимающего подобные меры в силу своего суверенитета, и в соответствии с международным правом".
Было признано, что иностранные компании, имущество и права которых подлежали национализации, не могли рассчитывать на дипломатическую защиту своих правительств, развивающиеся страны не соглашались включать в цитированный выше параграф ссылку на международное право, на чем настаивали индустриально развитые западные страны. Они чувствовали, что, если национализация должна будет проходить в рамках международного права и рассматриваться на основе его принципов, им было бы затруднительно национализировать имущество многонациональных корпораций, эксплуатирующих природные богатства на их территориях. На взгляд стран-собственников нефти, вопросы, имеющие отношение к национализации, такие как ее оправданность или выплата компенсаций, должны рассматриваться исключительно на основе норм внутригосударственного права и целей внутренней политики.
В Уставе от 1974 года были заявлены некоторые фундаментальные принципы, которые в большой мере повлияли на то, в каком направлении в дальнейшем развивались отношения между многонациональными нефтяными компаниями и развивающимися странами-собственниками нефти. Устав 1974 года может рассматриваться как документ, содержащий и выражающий правовую и юридическую основу соглашения о разделе продукции. Но еще до вступления в силу Устава, некоторые развивающиеся страны уже в течение нескольких лет имели опыт работы в рамках соглашения о разделе продукции.
Несмотря на Устав 1974 года, многие развивающиеся страны с тех пор заключили с западными индустриальными странами двусторонние соглашения для содействия и защиты взаимных инвестиций. Эти двусторонние соглашения демонстрируют смешение западных норм международного права с положениями Устава, касающимися возможностей национализации иностранной собственности.
Рамки и возможности государственного суверенитета относительно природных богатств и вопросы национализации были далее развиты и представлены в тексте Соглашения по Уставу Европейской Энергетики 1994 года, а именно в статье 18 (Суверенитет относительно Энергетических Ресурсов) и статье 13 (Конфискация).
Статья (18) касающаяся суверенитета, очень отличается от соответствующей статьи в Уставе 1974 года. Государственный суверенитет признан, но не определен как "постоянный".
Следует отметить, что в параграфе (2) статьи (18)говорится об уважении к любой правовой норме, наделяющей правом собственности полезных ископаемых в местах их залегания владельца земли, на которой расположено месторождение полезных ископаемых. Что касается параграфа (4), то ссылка на "контракты" как на альтернативу лицензиям и концессиям сделана с учетом позиции Восточноевропейских стран и государств-членов СНГ.
Развивающиеся страны удовлетворены контрактами на условиях риска и соглашениями о разделе продукции в частности, признание СРП и интерес к нему недавно распространился и в странах, которые находятся в процессе преобразования своей централизованно планируемой экономики в рыночную.
Из описания концепции соглашения о разделе продукции (см. выше) следует, что соглашение о разделе продукции полностью соблюдает постоянный суверенитет государства относительно его природных богатств, в данном случае нефти. Фактически СРП может рассматриваться как соглашение по продаже продукции, по которому государственная сторона продает часть нефти и газа, поставляя их подрядчику в обмен на оказанные последним эксплуатационные услуги и финансирование производства.
Соглашение о разделе продукции предоставляет развивающимся странам, испытывающим недостаток финансовых ресурсов и технического опыта для того, чтобы самим строить нефтяную промышленность в своей стране, возможность нанять зарубежные нефтяные компании и использовать финансовые и технические возможности и ресурсы последних для этой цели, не будучи при этом вынужденными делать уступки в вопросе суверенитета относительно своих внутренних нефтяных ресурсов, то есть не будучи вынужденными предоставлять исключительные лицензии этим компаниям и подвергаться риску иностранного доминирования в своем нефтяном секторе.
